Жизнь бьёт гаечным ключом прямо по голове. Задуманная давно смена работы превратилась в мексиканский сериал, и пока я уверен только в том, что увольняюсь со старой. Что обозначает ещё месяц очень тяжелый работы, чтобы закончить всё и только я один знаю, что так не бывает. От того и захожу в ЖЖ редко, простите. В каждой компании своё, в японском гугле на корпоративную прогулку ходят всей толпой в Диснейленд (место выбирали секретарши), в Бик-Камере.Ком всех программистов тренируют как продавцов, и они при входе кланяются каждому входящему в пояс, и крича "Ирасяй-масе", стирая, видимо, при этом всю свою работу за день. У нас где-то посередине. Ну, вы поняли:

В Токио зацвела-таки точно по расписанию сакура, а я, в знак протеста, провёл 4 дня в снегах Хоккайдо, на самом лучшем горнолыжном курорте Японии - Нисеко.

Перелёт Токио-Саппоро - самый перегруженный авиапуть в мире. Только из Токио в Саппоро каждый день вылетает 23 "Боинга" авиакомпании АNA и столько же "Боингов" авиакомпании JAL. То есть в дневное время самолет летит по этому маршруту примерно каждые 15 минут, и это только в одну сторону. Столько же летит обратно. То есть самолеты туда летают чаще, чем поезда ездят на моей линии метро, а забит каждый самолёт не меньше.

В аэропорту Саппоро прохладно, лежит снег, туристический лыжный сезон и не думает завершаться. Маленькие девушки в мини-юбках ловят разбегающихся от самолёта туристов и направляют в автобусы. Иди на голос - каждая девушка пытается перекричать другую и собрать свою группу, здесь каждое слово вырывается с паром, и девушки кричат так, как будто бы для них это единственный способ согреться. Глубоко набирая в грудь воздуха, втягивая живот, хрипло - это действительно страшное зрелище. Но вот автобус загружен и начинается пересчёт голов. От начала в конец, потом ещё раз от конца в начало - чтобы сошлось. Потом для проверки девушка начинает выкликивать по именам. Господин Сузуки, вы здесь? Мы долго гадали, что она сделает, когда дойдет в списке до наших фамилий. Мы не угадали. Она даже не попыталась их произнести. Первая гайдзинская фамилия и первое гайдзинское лицо, девушка подбегает, тыкает пальцем, "это вы, да, все шестеро да?". Автобус отходит и каждая девушка склоняется в нижайшем поклоне - как девушка от своего автобуса, так и от любого другого. Хорошо, наверное, иметь автобус - ездишь по кругу, смотришь как девушки падают ниц - чуствуешь себя королём.

А вот в самом Нисеко отношения с гайдзинами уже совсем другие. Нисеко - самый главный, самый развитый курорт в Японии. Сюда прилетают прямыми рейсами лыжники из Австралии, каждый указатель на горе на английском, реклама австралийских авиалиний, удивительная вещь - пункты обмена валюты (в Токио фиг найдешь банк где евро продать можно), нигде больше не видел такого в Японии, рестораны с очень дешевой западной едой и ценами, указанными одновременно в йенах и австралийских долларах. Ну и сплошные австралийцы.Тут даже на эмблеме ресторана зверь тануки, известный своими огромными э: тестикулами, нарисован в специальной накидке, закрывающей яйца. Никогда до этого такого не видел. До сих пор мучает меня вопрос - это чтобы не смущать иностранцев, или хоккайдский стиль - яйца на севере надо греть, чтобы не мёрзли?

В Нисеко самый лучший самый знаменитый в Японии самый мягкий снег (и каждый гайдзин может купить огромный японский снежный ком, японцы не жадные), поэтому катались мы мало. В первый день нашего приезда снег был по-мартовски покрыт противным настом, и мы стали молиться, чтобы начались какие-нибудь осадки. Молитвы сработали, но не совсем так, как мы задумывали, и ночью пошёл дождь. А на следующий день началась снежная буря, и два дня все подъёмники были закрыты, потому что ветер сносил и людей, и машины, и снег, который, должен признать, действительно был очень хороший и мягкий.

Катались мы мало, зато кушали много. Как я уже сказал, Нисеко - это удивительная смесь японской и австралийской культуры. Здесь никто не боится гайдзинов. Здесь водители автобусов заканчивают разговор друг с другом словами "окей-дес". У них такая радиосистема, как в такси, по которой они друг другу рассказывают о том, что происходит. Почему-то на каждой остановке в систему отправляется отчёт о числе пассажиров - отдельно гайдзинов, отдельно японцев.

- Я на остановке четыре, везу пять гайдзинов и трёх своих.
- Окей-дес.

Но всё-таки почему так важно нас считать?

Мы, токийские гайдзины, чётко знаем, что пытаться, например, заказать себе еду в ресторане по-английски - себе дороже. А вот австралийцы, похоже, к этому не готовы. Поэтому в каждом почти ресторане в Нисеко работает как минимум один австралийский официант, которого посылают обслуживать гайдзинские столики. Но мы-то этого не знали. Сели, выбрали еду (во всех западных ресторанах в Нисеко есть меню на английском, в большинстве японских ресторанов - есть меню по-русски, сказывается близость Отару), выбрали самого хорошо говорящего по-японски из нас, сказали ему кто что хочет. Человек морально подготовился сказать всё это по-японски, подошёл австралийский официант, и он ему это всё по-японски и выпалил. Оказалось, что австралийский официант совсем не говорит по-японски. Ни одного слова. Да.

Гора тоже странная. На уже вполне приличной высоте, у пересадки на очередной подъёмник, стоит в снегу тройка лошадей. Что делают лошади на горе? У меня только два предположения - катаются либо на лыжах, либо на сноуборде. А уж соседний вулкан Йотей - это экстремальное строение. Сегодня есть - завтра нет. Потом опять есть. Хоккайдские японцы любят передвигать большие вулканы по поводу и без повода.

На Хоккайдо даже 100-йеновые магазины дешевле, чем у нас. Нет, правда, в них шоколадки больше. Но и зарплаты при этом маленькие. И машины, знаете, не такие японские машины, которые всегда блестят, будто бы они только из магазина, а настоящие машины, как в Москве, в черной грязи и гари по пояс до стекла, и колдобины на дороге, и грязные лужи, и грязные сугробы, и чистая лисица, которую я заметил из автобуса, стоящую у дороги рядом со знаком - "осторожно, перебегающие лисицы", когда она выбирала момент перебежать.

В Отару, городке печально знаменитом тем, что русские моряки обидели японских националистов и в бани там больше не пускают иностранцев (хотя вот надписи на русском языке есть в банях даже в Нисеко), так вот, в Отару есть замечательный аквариум - зоопарк для рыб. Рыбы, в отличие от медведей, в зимнюю спячку, как известно, не впадают, но вот хоккайдские жители - они скорее как медведи, поэтому аквариум был закрыт всю зиму и в тот день только что вновь открылся. Все рыбы были явно очень соскучившиеся по людям. Прямо там можно купить ведро рыбки на корм морским котикам и пытаться их самому покормить. За процессом с разных сторон клетки наблюдают, причём с одинаковыми эмоциями, стая чаек и ворон и стадо японских детей и взрослых. Взрослые провожают каждую рыбку в рот тюленю громкими удивлениями - сколько же этот зверь ест. Чайки и вороны нагло пытаются пролететь около морды тюленя, украсть рыбку прямо изо рта.

Между Нисеко и Отару через снежные сугробы идет крошечная одноколейная линия, и по ней ходит поезд "ван-ман" - один вагон, один человек. Остановок не больше 10, я думал, быстро доеду, а оказалось, что и такой поезд ходит всего несколько раз в день, между остановками - огромное расстояние, а кроме того, половина поездов не доходят до конца, а останавливаются где-то в середине - на станции Сикарибецу. Я приехал на неё единственным пассажиром поезда и ждал час пересадки. Станция даже не асфальтирована, стоит на грязной земле, а в снегу молчит крошечная деревня - всего на 10 домов. Пять из них, те, что рядом со станцией, явно брошены, окна забиты, снег поднимается до самой крыши. В остальных тоже никого не было, но скоро это раскрылось - через некоторое время появилось несколько сгорбленных старушек и старичков, и почему-то каждый тащил откуда-то домой рулоны туалетной бумаги. Наверное, завезли. Но вот один дом, у самой станции, был абсолютно странный - окна разбиты, дверь открыта, только снег всё завалил. Холодильник, засохшие цветы, занавески на окне - и реклама какой-то политической партии на стене. Только людей нет, как будто бы они убежали, просто бросив всё и даже не закрыв двери. И вот удивительно, когда я заглянул в открытую дверь, на меня с полки посмотрела вполне живая, но испуганная кошка. Кошкин дом:

Удивительно, но где-то в этих самых местах через несколько лет пойдет скоростной поезд синкансен - Токио-Саппоро. Мы встретили в автобусе инженера, занимающегося акустикой поезда. Он рассказал, что учился в США и пожаловался, что в США просто никто не понимает этой проблемы, дома ставят не вплотную к поезду, а далеко, поэтому никому просто не важно, как поезд шумит. Я предложил поставить защитную стену, как ставят на дорогах, но оказалось так тоже нельзя - "пассажиры хотят смотреть вид".

Поезд, Фудзи-сан, и только тихие деревни Хоккайдо остаются позади.

Нет, на Хоккайдо и правда хорошо. На Хоккайдо тепло. Отопления в нашем отеле не было не больше чем в Токийской квартире, вода в кране леденила и тело и душу, но... теплоизоляиция! Ты ночью спишь, а оно - тепло. Удивительно. На Хоккайдо даже есть сыр. Даже много сыра. Точнее так - много времени бегать по магазинам у меня не было, но заметил следующую подозрительную тенденцию - каждый туристический магазин с сувенирами полон хоккайдскими камамберами, бри и твёрдыми сырами, каждый супермаркет - полон отсутствием сыра, исключительно как и в остальной Японии. Было в этом что-то странное, но в последний день, уже в аэропорту я скупил весь сыр, который увидел, чтобы привезти в Токио и попробовать. Еле сумку поднял. Но ничего так - большая часть оказалось малосъедобной фигней, но один сыр - добавился в мои интересы (состоящие исключительно из марок сыров, которые можно есть), став первым японским словом в этом списке. А сувенирный магазин в аэропорту - и правда жуткое зрелище - прилавки ломятся от конфет (включая знаменитые хоккайдские картофельные чипсы в шоколаде, нет, правда, СОЛЁНЫЕ картофельные чипсы в ШОКОЛАДЕ), в тесном аквариуме ходят огромные океанские крабы - живые - и у каждого на лапе ценник.

Меня ещё привлёк сувенирный ящик сырой картошки, но было уже не поднять. Всё, назад. Последний вечер - и мы возвращаем лыжи в прокат. Перед нами две девушки несут сдавать под мышками по сноуборду. Всё бы ничего, но девушки в мини-юбках. Подумалось, что надо задержаться. Но закончилось всё счастливо. В мой последний день пребывания на Хоккайдо произошло извержение вулкана. Жизнь бьёт ключом, ну, вы поняли:

истории

архив

поиск

заказ

инфо

стат