Интересная особенность (данное выражение используется здесь в качестве эфемизма для слов «я буду краток») японского языка – использование иероглифов вместо букв (ничего себе, «особенность»). Может показаться, что это мелочь, но на самом деле значительно меняет сознание носителей языка. А не только придумано ради того, чтобы гайдзинам сложнее понять было.

Взять, например, происхождение слов. У нас обычно придумают слово, получат звуки, запишут их, проговорят - и вот через банальные сто лет слово всё ещё есть, а какие у него корни и что за значение было изначально, все уже забыли. В японском же каждый иероглиф – смысловая картинка. Составили новое слово, но и старым частям деться некуда. Вот, например, человек напился, но даже с бодуна (что это за слово такое «бодун», откуда взялось?) иероглифы не дают ему забыть, что слово похмелье, «фуцукаёи», значит всего лишь «два дня не просыхал». Догадались, к чему это я? Да, утро – было, обед – был. Теперь часть третья, заключительная. Вечер. Традиционные забавные животные на картинках – прилагаются. Правда на первой - это уже дохлый тануки, чучело, домашнее животное спокойное, хлопот хозяевам не доставляющее.

Существует теория, которая гласит, что работа у японского офисного служащего такая, что не выпить после неё просто нельзя. И это, наверное, правда. Но только подъём в шесть утра в стиле «почувствуй себя крестьянином» на следующий день, чтобы не опоздать на работу, остаётся большой проблемой. Если просыпаешься и чувствуешь – корова не доена, то это - первый признак «фуцукаёи». Пьют японцы много (большой частью пиво), а закусывают мало. И пьянеют быстро, потому что у азиатов вообще, фермента расщепляющего алкоголь в организме часто не хватает. А значит что если после выпитого у гайдзина болит голова, то у среднего японца после того же количества голова болит в 10 раз больше. Кроме краснеет рожа, появляется неожиданная весёлость (мой первый начальник в Японии любил, как выпьет, просить всех гайдзинов рисовать карту мира и ставить точечки в города откуда они родом – и очень смеялся), и хрилоплость голоса. Последнее, между прочим, непростая проблема. Хорошо если вы начальник – подчиненные начинают бояться. А если наоборот? Так можно и работы лишиться если перед начальством или клиентом не пропищать в нужной тональности. Вообщем, проблемы.

Несколько дней назад в самом дорогом токийском районе Гинза проходила рекламная кампания – в толпе с утра выискивали самых корпоративных духом и выдавали бесплатные таблетки «от похмелья». Но можно обойтись и без медицины. Знаете, есть такое заведение, что всегда работает допоздна, позже многих питейных заведений? Нет, не вытрезвитель. Хотя по функциональности – почти тоже самое. Рестораны лапши «рамен». Той самой, что в России стала популярна в пластиковых стаканчиках. В Японии это главное корпоративное блюдо, солёное, влажное и жирное – лучший друг изнеможенного алкоголем организма, которому поэты посвящают стихи, а модные журналы – рейтинги топ-100 рамен ресторанов. Есть даже музей рамен в Йокогама.

Вот если посмотреть на одну и ту же улицу утром и вечером, то иноплатене наверняка сделали бы вывод, что в разное время один ареал обитания тут делят совершенно разные виды существ. С утра бежит мужчина в чёрном костюме, на ходу бреясь электрической бритвой, женщина красится в вагоне метро, дедушка едет на мотоцикле, стоя на нем одной ногой, а другой ногой толкает впереди себя бабушку на велосипеде – все куда-то торопятся.

Вечером, наоборот, уже никто никуда не торопится. Засыпают мужчины в костюмах в вагонах метро, на станции железнодорожники трясут пьяных – «последний поезд, последний поезд!». Последний поезд ждёт всех и едет медленно-медленно, тоже не торопясь. Стоит очередь на остановку такси, а те, кто не успел никуда, уже так и засыпают – у входов в бары, прямо на асфальте. В спальных районах по ночам на скамейках в парках собираются мужики с сотовыми телефонами, в надежде поговорить с кем-то в тишине – в квартирах тут стены такие, что слышно всё не только домочадцам, но и соседям из дома напротив. В Роппонги веселятся гайдзины, в Сибуе у станции верной Собачки протирает штаны и юбки молодое поколение Ксюш Собчак, а по Гинзе и Синдзюку плетётся, иногда падая, виснет на плечах друг у друга рабочий люд в растрёпанных костюмах и грязных галстуках – поёт свои бурлацкие песни по пути из пивной в рамен ресторан. Люди отдыхают, но организм знает, что с утра снова на работу, организм требует жирного горячего жидкого бульона – лучшее японское средство от похмелья.

Приветливо горят в токийской ночи красные фонарики у дверей маленьких грязных домиков, и красный фонарик значит не то, что вы подумали, а участкового милиционера (и это всегда мужчина, кроме всего одного такого домика на Гинзе, где в качестве эксперимента разрешено работать миллиционеру-женщине, правда только днём). Этот домик называется «кобан», и в Токио их более 900, буквально на каждом углу. Япония очень безопасная страна и поэтому хорошо охраняется. Люди здесь пересчитывают в толпе в метро толстые пачки денег (кредитные карты здесь мало популярны), оставляют чемоданы, дипломаты и даже ноутбуки «занимать сиденья» убегая из поезда за газировкой и обедами в коробчках в магазин, забывают закрывать входные двери на ключ (что и правада имеет мало смысла – у меня, например, дверь стальная, а стены бумажные). За таким населением глаз да глаз нужен.

Смотрит под красным глазом участковый милиционер – а это прямо дикий зверь, им даже пистолетов не выдают. И машин не выдают. Только деревянную палку-меч, велосипед, домик и красный фонарь – крутись как хочешь. Поэтому несмотря на то, что милиции много, патруля не получается. Машины тут государство выделяет по одной на каждые сто миллиционеров, бензин тоже дорогой, а свои ноги стаптывать на велосипеде лениво. В общем полицейские большую часть времени сидят в этих домиках, смотрят из окон, ждут, надеются. Ну, может, хоть какой пьяница или гайдзин дорогу спросит? В Японии почти не применюется штрафы за разные нарушения. Штрафы-то есть, но следить за ними некому. Нет у японской милиции традиции сидеть в засаде с измерителями скорости. Сидит в Японии вообще мало народу (на 120 миллионов населия всего, в тюрмах находится всего-то 80 тысяч, причём 7 тысяч из них гайдзины, что довольно смешно, так как всего гайдзинов меньше 1 % от населения, но почти 10% от преступников). Зато если за тобой пришли неумолимые милиционеры числом до ста человек на одного преступника, то всё – тебе сидеть. 99.98% за кем приходят – сидят. Вот такие тут герои на страже родины. Так что если вы идёте пьяный по улице мимо красного фонаря, то лучше не шалить.

В этом феврале имидж милиции был подпорчен, когда по ТВ показали скандальное видео, на котором кто-то заснял группу участковых на Одайба, улепетывающих со всех ног от одного пьяного водителя с бейсбольной битой. Милиция обиделась и провела реформу по которой с первого июня патрульными полномочиями и наклейками со штрафами наделяются все районные бабки послепенсионного возраста. При таком строгом контроле уже не пошалишь – одни проблемы получаются.

Ням!

А нечего :(

Отдых по-японски – это иероглиф 休 «ясуми» - иероглиф из двух картинок – человек (слева) прислонился к дереву 木. А вот проблемы по-японски – это 困 «комару» - иероглиф – картинка в картинке – дерево за забором. Во всей этой иероглифической конструкции большой намёк на причинно-следственную связь. Не надо отдыхать слишком сильно, а то милиция ещё может перепутать, кого ставить за решётку – дерево или того, кто на него облокачивался.

истории

архив

поиск

заказ

инфо

стат