Любой японский звук можно записать тремя разными способами. Во-первых, конечно, иероглифами кандзи. Во-вторых, азбукой хирагана, которую придумали ещё в 8 веке специально для малообразованных слоёв населения, которые не могли осилить иероглифы, то есть для детей и женщин. В то время хирагана называлась онна-дэ, что значит "женское письмо", и этим письмом, например, было написано знаменитое "Сказание о Гэндзи". А в 9-м веке появилась третья система и вторая азбука – катакана. Необходимость во второй азбуке появилась из-за контактов с Китаем: китайские иероглифы в именах китайцев читаются по-японски совсем не так, как китайцы думают, что их зовут, а записывать правильное произношение бабским письмом чиновникам на паспортном контроле было зазорно. Сейчас катаканой пишут для привлечения внимания, использования заимствованных слов и всех гайдзинских имен и фамилий.

Фамилия - это, кстати, главное. Естественно, у японцев и имена, и фамилии пишутся только иероглифами. И чем сложнее иероглиф, чем больше он запутан, - так что его не только произнести, но и нарисовать кроме тебя никто не может, - тем тебе больше почёта. Когда чёрточек больше 15, ты уже вроде как князь Голицын. А если больше 30, то Романов. Ну и все друг друга, кроме лично внутри семьи и маленьких детей, называют только по фамилиям. За исключением, гайдзинов, конечно, потому что их называют тем, что проще произнести. Но бывают и более сложные случаи. У нас на работе японка вышла замуж за англичанина. Получилось японское имя и англосаксонская фамилия. После чего её, во-первых, сразу даунгрейдили до называния исключительно по имени. Потому что не гайдзинскую фамилию же всем выговаривать. А что во-вторых, я узнал, когда она мне сама показала свою сберкнижку.
- Вот, - сказала, - Даже тебе в сберкнижке в банке фамилию и имя катаканой написали. А мне и то и другое вообще хираганой. Даже родное японское имя.
Ну что я могу сказать. Так и до латиницы дожениться можно.

Так же и с горами. В принципе иероглиф для слова гора в японском языке читается как "яма", к большой радости знатоков русского языка. Но когда слово гора встречается в названии горы, например гора Фудзи или гора Нантай, то произнести яма – это всё равно что Голицына каким-нибудь Дыркиным назвать. Тут уважение нужно, и читать такой иероглиф следует не в кун-ёми, то есть не по-японски, а как культурные люди в он-ёми, то есть по-китайски – Фудзи-сан, Нантай-сан и т.д. А вот горе Асама не повезло. Ибо что это за дело, если прямо в Канто, в самой населённой части Японии, в 2004 году берёт и извергается себе активный вулкан. Это, как говорится, уже полное безобразие. И поэтому такую гору называют не сан, а яма. Асама-яма.

Сами по себе активные вулканы в Японии, конечно, не редкость. Не из одной задницы здесь течёт лава жидким поносом из мягких расплавленных пород и это, в целом, хорошо. Совсем другое дело, когда у горы твёрдый базальтовый запор и вместо спокойного (по вулканическим меркам) вытекания гора закупоривается пробкой, копя месяцами убийственную силу. А отсюда взрывы, землетрясения и закидывание окрестных жителей продуктами жизнедеятельности в виде огромных летающих булыжников. Асама – именно такая. И, конечно, я не в первый раз забираюсь на активный вулкан. Например, вулкан Асо-сан пуляется менее опасной жидкой лавой и является популярным туристическим направлением. Кратер Асо надёжно укреплён и огорожен, по краям установлены бетонные укрытия, а вертолёт непрерывно курирует над вершиной, замеряя уровень ядовитых вулканических газов и устанавливая время, когда во время затишья вулканической деятельности туристам можно разрешить безопасно подняться на гору. А вот на Асама-яма нельзя безопасно ходить никогда.

На тропе у подножия Асама карта с пешими маршрутами по окрестным горам и вершинам грешит императивами: точка местонахождения обозначена не традиционными словами "вы здесь", а словами "стой здесь".

Ещё через несколько часов пешком по лесу, на границе старой кальдеры, последнего зелёного участка у подножия собственно молодого кратера, табличка обнадёживает непослушного путника, обещая "извержения в любое время".

Последняя граница метров за 300 до вершины огорожена верёвкой и табличками "Опасность! Не переходить".

Запах тухлых яиц и серы значительно усилился. И когда я нашёл между камней последний, неуверенный, написанный для самых неверующих тупых идиотов, перелезающих через натянутые веревки и идущих дальше к активному кратеру полному ядовитых газов по осыпающейся неукреплённой поверхности без всякой дорожки, знак: "Вулкан не принимает", я понял. Эти таблички неспроста. Японцы думают, что в жерле вулкана живёт Шрек.

На фото отважные shishimai и 80bo сдают квалификационный зачёт на получение дарвиновской премии. Справа – это не туча. Это активный кратер полный сероводорода. Мы кашляем, глаза слезятся уже через несколько секунд, но очень хочется пройти по самому неустойчивому краю ядовитой бездны. Ветер от нас, поэтому мы живы. Но стоило бы ветру перемениться и накрыть нас дымом, то дарвиновская премия была бы уже у нас в кармане.

истории

архив

поиск

заказ

инфо

стат